В июне 2022 года мы с мужем наконец-то дождались беременности. На 5 неделе мы поехали на УЗИ, чтобы подтвердить, что всё хорошо. На 8 неделе я встала на учёт, регулярно сдавала анализы, УЗИ, — всегда всё было хорошим. Девять месяцев пролетели очень быстро. Беременность протекала без нареканий, только под конец у меня повысились лейкоциты и белок в моче. Назначили антибиотик, но через два дня, чуть раньше срока, у меня отошли воды.
Вызываем скорую, еду рожать. Я в предвкушении, мечтаю, что сегодня или завтра мой мальчик будет со мной рядом, даже не боюсь родов. Берут анализы, госпитализируют, начинают стимулировать – одна таблетка, вторая, обезболивающее, ещё одна таблетка. КТГ показывает, что с сердцебиением всё хорошо. Я немного успокоилась, хотя сил уже не было никаких. Мне кажется, что мой малыш находится без вод очень долго. Врач периодически подходила, наверное, уже сама понимала, что нужно что-то делать, хотя изначально мне твердили, что они всегда за естественные роды. Я рыдала и умоляла, чтобы мне сделали кесарево сечение. Через час меня повезли в операционную, я думала: «Будь что будет, но только быстрее спасите моего малыша!»
В 6:10 мой комочек счастья появился на свет, закричал, 8-9 баллов по Апгар, я успокоилась. Мне показали его и дали поцеловать, даже приложили к груди. В реанимации мне разрешили позвонить родным, обрадовать, после чего я заснула. В 9 утра мне принесли моего Гордеюшку, приложили к груди – кушает, я целую его, не могу надышаться своим малышом. Делаю первое селфи. Сына забирают, и я остаюсь в ожидании следующего кормления в час дня.
И тут начался кошмар. Пришёл педиатр и сказал, что малыша перевели в реанимацию, у него стали наблюдать ухудшения, похоже на воспаление лёгких. Меня уверяют, что это не страшно, два-три дня, и его переведут в палату. Я поднапряглась, но деваться некуда, читаю молитвы, надеюсь на лучшее. После операции стараюсь чаще двигаться, чтобы скорее пойти к своему малышу. Вечером пришёл врач детской реанимации: «Осложнения в сердце, не переживайте, так часто бывает. Малыш сам дышит, завтра придёте кормить его». Всю ночь я не спала, очень сильно хотела к своему мальчику.
Утром меня переводят в отдельную палату, откуда я сразу иду в детскую реанимацию, где меня встречает заведующая отделением и подводит к кувезу. Мой малыш на ИВЛ. Пошли осложнения на все органы, ночью были судороги, он перестал сам дышать, сатурация начала падать. Хотели перевезти его в другую больницу, но он был не транспортабельным, мог не выдержать дорогу. Врач и успокаивает, и даёт понять, что нужно быть готовой к чему угодно. Приехали мои родители, муж отпросился с работы. Я вышла к ним вся в слезах. Через час (муж и родители ещё не успели уехать) меня зовёт акушерка и ведёт к моему мальчику. Я ещё в дверях замечаю, что всё отключено, он лежит в кувезе без проводов. Заведующая отделением начинает успокаивать меня. Открывают кувез… Я стояла и рыдала, глядя на моего мальчика, думала, это сон. Меня увели, вкололи успокоительное, я заснула. Родители и муж в это время стояли в коридоре роддома, просто убитые горем. Мама просила остаться со мной, но нельзя…
На следующий день муж и родители забрали Гордея из морга, в одежде, которую мы купили на выписку. У меня появились послеродовые осложнения, поэтому меня не отпустили на похороны сына, но я бы и не смогла. Муж позвонил уже после того как нашего малыша похоронили, я рыдала. Это так тяжело, я не представляю, как пережила те дни.
Я провела в роддоме ещё шесть дней. Спасибо врачу из послеродового отделения, что не бросила и вылечила. Врачи считают, что мой мальчик умер от инфекции.
Время идёт, сейчас легче, но совсем чуть-чуть. Это не забудется никогда. Мой мальчик, мой Гордей, мой ангел-хранитель, мой первенец, ты навсегда в моем сердце.
