Мне всегда хотелось, чтобы у всех моих детей была разница ровно в три года. Так и получалось: первые двое родились от запланированных, долгожданных, лёгких беременностей. Никаких проблем со здоровьем ни у нас с мужем, ни у детей не было. Но третья беременность закончилась на сроке 24 недели…

Девятнадцать недель радостного ожидания

Начну свою историю с самого начала. Эта беременность наступила с первой попытки. Сразу начался ужасный токсикоз – такой, что не хотелось просыпаться. Целыми днями рвота, слабость, от любого запаха становилось плохо, хотелось закрыться в комнате и лежать в темноте. Несмотря на это, мы с радостью ожидали третьего малыша.

К 12 неделе мои мучения стали стихать, и я вновь ожила. Первый скрининг показал девочку, прекрасное развитие беременности и не выявил никаких проблем. Через пару недель я стала замечать странные водянистые выделения, подумала, что ничего страшного: гормоны, перестройка, увеличилась смазка. Я думала всё, что угодно, но ничего плохого.

Подтекание вод и стационар

Так я ходила до 19 недель, пока в одно утро не встала с постели и почувствовала, как вылилось пару столовых ложек какой-то жидкости. Я очень насторожилась, весь день контролировала выделения, но больше такого не повторялось.

Через три дня всё повторилось в том же количестве, и я решила не гадать и пойти к своему гинекологу в женскую консультацию. Та измерила мне живот и сказала, что он слишком маленький для такого срока, и с подозрением на маловодие и подтекание околоплодных вод отправила срочно на УЗИ. На обследовании подтвердилось острое маловодие, обнаружилось увеличение шейной складки у малышки. Я в срочном порядке купила билеты в Санкт-Петербург, так как компетенция врачей в моем родном городе мне казалась недостаточной.

Я поехала в роддом, где знакомая работала заведующей. Меня в тот же день оставили в стационаре для пролонгирования беременности, сделали тест на подтекание –положительный. Врачи были настроены на плохое развитие событий, отправили на неинвазивный тест для выявлении патологий, так как их настораживала шейная складка. Я была уверена, что моя малышка здорова и что её шея была в складках из-за малого количества вод.

Прошли две недели в стационаре, из них десять дней я ожидала результата теста. Всё это время проводилась терапия антибиотиками, был прописан полный покой. Каждую неделю делали УЗИ, которое выявляло эту шейную складку, маловодие, и вдобавок обнаружилось, что голова и грудная клетка малышки были приплюснуты – ей было тесно.

В то же время подтекание увеличивалось, в любом положении – и лёжа, и стоя. Причину, по которой пузырь подтекал, так и не нашли: инфекций нет, удара в живот не было, каких-то других вариантов тоже не было. Врачи просто развели руками, сказав, что такое бывает – редко, но бывает.

Малышка пинала меня, шевелилась так, что мне было больно. Мне регулярно брали мазок на инфекции, так как открытая шейка могла стать причиной воспаления матки. На третьей неделе анализ показал стафилококк, значит, всё-таки что-то пробралось…

Трудное решение

Врачи забили тревогу, что я могу остаться без матки, если ждать дальше. Сказали, что смысла сохранять беременность больше нет, что у дочки уже начались проблемы, что неизвестно, с какими патологиями она родится и если и выживет, то в 99% случаев будет инвалидом.

Я плакала так сильно. Мне казалось, что я её предам, если соглашусь на искусственные роды: либо она не выживет, либо я покалечу её жизнь, сделав инвалидом. Боялась, что моё сердце не выдержит, видя страдания своего ребёнка. С такими мыслями, страхом, отвращением к себе, я согласилась рожать.

Меня стимулировали в течение четырёх дней, и только на пятый начались схватки. Организм будто сопротивлялся, малышка пиналась, это были самые тяжёлые дни в моей жизни… Со мной в палате лежали мамочки с большими животами, ожидавшие или родов или выписку после лечения. Все ждали своих живых малышей, а я знала, что моей девочки скоро не станет.

Пишу это, и ком в горле… Меня подняли в родзал. Схватки были сильные, родила я за три часа уже мёртвую малышку. Её сердце остановилось во время потуг. Я слышала это, так как всё время родов мне делали КТГ.

Я не смогла посмотреть на неё, потому что боялась, что лицо моей мёртвой дочки будет всегда перед глазами, хотела сохранить в памяти её живой образ. Я плакала, закрыв глаза руками, и кричала на врачей, чтобы мне сказали, какая она. Слышала, как они цокают, мол, она вся синяя. Шейная складка была совсем незначительная, а за день до этих родов пришёл результат неинвазивного теста – никаких патологий не было, синдром Шершевского-Тёрнера не подтвердился. Её забрали куда-то, и только после этого я открыла глаза. Так как плацента вышла не целая, мне сделали наркоз, чтобы провести чистку.

Проснулась я в родильном отделении. Я плакала, повторяла, что убила её, что нужно было до последнего сохранять, что я виновата. Акушерка разговаривала по телефону с моими родственниками, потом успокаивала меня. Позднее, уже в послеродовом отделении из других палат был постоянно слышен плач новорождённых, были мамочки, шагающие со своими младенцами по коридору. Ко мне подходили и спрашивали, где мой малыш, а я молчала.

Выписали меня по моей просьбе на день раньше, уже на вторые сутки. Морально было невыносимо: ночью лежишь и слушаешь сладкий плач чужого ребёнка, и помнишь, что твой ангелочек в это время в какой-то холодной камере.

Я написала отказ от вскрытия, чтобы к ней не притрагивались, чтобы забрать её и похоронить должным образом, как у нас, мусульман, принято. Муж оформил все документы для перевозки и сам похоронил её на второй день от рождения. Я не хотела видеть все похоронные процедуры. Прилетев в свой город, я сразу отправилась с мужем на наше родовое кладбище – хоть её маленькую могилку увидеть. Это так страшно, что твоя частичка под холодной, сырой землей. Тогда я впервые пожалела, что не взяла её на руки, когда родила, не прижала к себе, не почувствовала её запах, не посмотрела, похожа ли она на своих сестричку и братика.

Новая попытка

Первые три месяца я плакала каждую ночь. Ждала с нетерпением, чтобы прошли шесть месяцев, чтобы и вновь можно было забеременеть, чтобы как-то забыться и вновь почувствовать, как в тебе зарождается жизнь.

Ровно через полгода я забеременела вновь. Опять сильнейший токсикоз, двенадцатая неделя, первый скрининг. На экране маленькая точка, хотя должны быть уже очертания маленького человечка. Накануне у меня было странное чувство, что что-то не так. Беременность замерла на восьмой неделе, результат гистологии ничего плохого не выявил, с кровью у меня всё отлично и снова «просто так случается». У меня не было никаких эмоций, ни слезы не проронила. Я подумала, что по сравнению с той потерей эта – совсем ничего. Этим я себя успокаивала.

С того момента прошло уже три месяца, планировать новую беременность буду ещё через три. Не знаю, получится ли, выдержу ли ещё один удар. Не знаю, может ли это быть кармой, психосоматикой, какой-то проблемой в голове. Я запуталась. Страшно пробовать снова, страшно опять потерять, но очень хочется родить здорового ребёночка…