Прошло пять лет… Пять лет и семь месяцев с того ужасного дня, который никогда не сотрёт из моей памяти время – дня смерти и рождения моего сыночка Кирюши.
Прежде всего, я благодарю своих родных, которые не отвернулись, а все эти годы были рядом. Они вместе со мной проживали это горе от начала до конца. Если бы не они – мама, папа, сёстры, братья – и не их молитвы, я бы, наверное, лишилась рассудка или просто тогда умерла!
Спасибо моей мамочке, которая в те самые страшные минуты и часы моей жизни всё время была рядом и прошла весь этот ад со мной!
Спасибо моей старшей сестре Юлечке, которая, узнав о случившемся, примчалась ко мне из Москвы и несмотря ни на что была рядом со мной в родзале!
Я благодарна моим братьям за помощь в организации похорон и всех последующих действий. Благодарна моим сестрёнкам, которые были с моими старшими детьми, пока я была в роддоме. Моя семья – моё богатство!
Началось
30 мая 2015 года, я нахожусь в ожидании чуда! Со дня на день жду рождения третьего сыночка. Всё уже готово: пелёнки, одежда. Всё наглажено, разложено по местам, ждёт своего времени. Внутри – трепет ожидания…
Дети отправились погостить к бабушке, а я решила сделать генеральную уборку дома. Последний, так сказать, штрих. Вечер… Чистота, порядок. Выдохнула. Теперь можно расслабиться.
Отправляюсь к маме. У мамы всегда хорошо и спокойно. Готовимся ко сну. Но уснуть не получилось. «Началось», как обычно говорят.
Решаем, ехать или ещё подождать? Созваниваемся с врачом, с которым ранее был заключён договор на платные роды. Даёт добро ехать в роддом и просит быть на связи. Немного волнительно. Жалуюсь врачу по телефону, что малыш не шевелится. Она в ответ: «Это нормально, такое часто у рожениц». Успокаиваю себя, это же не первый раз! Третий раз еду рожать. Всё знаю, как и что.
В приёмном отделении Харьковского роддома номер 5 меня осмотрели, сделали УЗИ. Дежурный врач вынес вердикт: «До утра не родит, так что оформляем её, а все остальные – свободны».
Схватки каждые 15 минут, иногда чаще, но пока терпимо. Оставили меня в одном из родзалов. Теплится надежда, что может я всё-таки рожу сегодня. Часа через полтора слышен плач новорождённого. В голове: «Скоро и у меня будет чудо, которое я смогу обнять, прижать к себе того, кого носила 9 месяцев под сердцем».
Но меня переводят в предродовую палату. Ночь. Сонная медсестра. Четыре пустые кровати. «Выбирай любую», – говорит медсестра и уходит, бросая вслед: «Если что, зови!». За окном светится ночной красивый Харьков.
“Ложусь, но спать совершенно не хочется. Внутри тревога. Чувствую, что что-то идёт не так. Да не что-то, а абсолютно все. Схватки. Бросает в жар. Отпускает на короткое время. Потом все заново. Поднимается температура.
Иду к медсестре, говорю, что всё не так, позовите врача. Медсестра успокаивает меня, убеждая, что незачем тревожить врача, что небольшая температура у рожениц это норма. Приносит мне две таблетки валерьянки… Понимаю, что тут абсолютно никому нет до меня дела, и даже врачу, с которым заключили договор. Становится страшно. Лежу в темноте, слезы текут по щекам от бессилия… Схватки, жар… Так я промучилась всю ночь. Ближе к утру, обессиленная, я вздремнула на часок.
«Всё нормально»
Утро 31 мая. Суббота. Обход дежурного врача. Дождалась! Меня измерили, быстро послушали малыша. «Всё нормально». Врач собирается уходить. Я начинаю жаловаться на самочувствие и на то, что ребёнок не шевелится! Как «всё нормально»?! Врач посмотрела на меня исподлобья и буркнула: «Не надо тут истерик! Звони своему врачу и разбирайтесь!»
Звоню врачу. Повторяю все жалобы. Наталья Николаевна отвечает: «Не переживай, всё под контролем! Мои коллеги мне докладывают о твоём состоянии. Я им доверяю».
Так и прошёл день. Никто не реагировал на мои жалобы. Переживания, звонки врачу ни к чему не привели. Снова ночь. Снова тревога. Снова схватки.
Утро 1 июня. Четыре часа утра.
“Спать не могу – чувствую внутри себя подёргивания. Нет, это не шевеления, это что-то другое. Спазмы? Это и не схватки, так как не больно. Тревога усиливается. Иду будить медсестру. Недовольная медсестра вздыхает и говорит, чтобы я шла в палату и ждала дежурного врача. Я думала, его тут же позовут, да где там! Оказалось – нужно ждать обхода! Почему к роженицам относятся как к ненормальным, как к не здравомыслящим людям? Почему? Разве может кто-то чувствовать сильнее, чем мать?
В 9:45 обход, уже другого дежурного врача. Начали слушать сердце. С одной стороны живота, с другой. Врач в недоумении. Пытается ещё раз. Не слышно ничего. Отправляют на КТГ. Ничего. Срочно на УЗИ!
Специалиста пришлось ждать. Его вызвали, так как это был выходной, праздник, Троица. Он хладнокровно поворачивается ко мне и говорит: «Нет, сердцебиения нет. Вам показать? – поворачивает ко мне экран. – Вот, смотрите на сердце – не бьётся. Смерть наступила примерно 4-5 часов назад. Сосуды ещё не так сжаты». Видимо тогда, в 4 утра я чётко почувствовала предсмертные судороги моего малыша…
Прокажённая
Я зашла в кабинет одним человеком, а вышла другим, и с этой минуты ко мне началось отношение, как к прокажённой. Держа в руках полотенце, которое брала с собой на УЗИ, я поднесла его ко рту и тесно сжала зубами. Слёзы градом лились по моим щекам, их было так много, что они капали на пол. Я плелась по этим коридорам и отделениям, с большим животом (40 недель беременности), с полотенцем во рту, чтобы не было слышно моих стонов. Нет таких слов, чтобы выразить, что происходило в моей душе, сердце рвалось на куски.
Снова палата, я одна. Судорожно сжимаю телефон и не помню, как сообщаю родным о происшедшем.
Моему врачу, Наталье Николаевне тоже сообщили. Она позвонила мне, сказала, что сожалеет. «Видно, так суждено свыше», – были её заключительные слова! Но в этот день приехать в роддом она не соизволила, сказав: «Рожать будем завтра!». Был выходной, и Наталья Николаевна просто взяла и отключила телефон. До завтра.
Никому из родных не хотели разрешать со мной остаться. Мама уговаривала медсестру. Та, рискуя своим рабочим местом (и за финансовую благодарность) сдаётся уговорам и разрешает маме остаться со мной на ночь. Врачей никаких мы больше не видели в этот день: «Договор с другим врачом, с ним все вопросы и решайте!».
Страшная ночь. Слезы, всхлипывания. Отчаяние, боль, ужас, безнадежность. Бессилие и беспомощность – всё смешалось.
Страшные роды
Самый ад начался только утром, 2 июня. С 4 часов утра мне начали стимулировать роды. Уже в 5 утра у меня начались адские схватки, каждые 30 секунд. Через час я не могла уже говорить, ещё через час – даже открывать глаза. Ощущение было, будто мне взвалили на спину мешок цемента и заставили нести. Сил не было совершенно.
Страшные схватки приходили каждые 30-40 секунд. Несколько раз за эти часы меня осматривали разные врачи. Отношение ко мне было хамское, грубое. Моя врач пожаловала уже около 8 часов. Я просто уже ничего не понимала от боли и ждала, когда закончится этот ад. Мама спросила, когда уже вы заберёте её рожать, и ответ убил: «После планёрки!». Я смогла лишь простонать: «Я больше не могу!». Мне казалось, что от боли я просто сойду с ума.
Прошёл ещё час… В 9:00 от боли и передозировки препаратов я начинаю синеть, начинаются судороги. Мама начинает бегать по отделению, звать на помощь. Медсестры говорят: «Ждите окончания планёрки! Врачи все там!». У меня продолжаются схватки и судороги вперемешку. Но всем всё равно! Мама откачивает меня, как может, своими силами.
Проходит ещё час, и тут – прям все ожили! Забегали, поехали в родзал.
“Везут меня по этому коридору на каталке и орут во всё горло: «Антенатал! Антенатал!» (Антенатальная гибель плода). Я не знаю, зачем они это делали. Выстроился живой коридор из врачей, акушерок, медсестёр… Все смотрят на меня, как на животное в зоопарке. Мне хотелось встать и убежать оттуда!
Это было очень больно, больнее, чем схватки. Это было очень унизительно и жестоко по отношению ко мне! Никакой медицинской этики! Меня просто растоптали морально.
Очень маленький родзал был полон медперсонала. Точно, как в зоопарке. На родильном кресле я снова начала синеть. И могла произносить лишь одно слово: «Дышать… дышать…». Я задыхалась. Уже вдалеке, сквозь пелену, я слышала голос мамы, умоляющий: «Сделайте что-нибудь! Она синяя!».
Мне сделали какие-то уколы в живот, пытались залить что-то в рот. Но тут я ушла… Я почувствовала блаженство! Это было так прекрасно! Уже ничего не болело. Была лёгкость, которую невозможно описать словами. Всё было как в тумане, сверху я видела своё тело и очень отчётливо только мамино лицо. Мне совершенно не хотелось возвращаться обратно. Мне было так хорошо! Но Господь решил иначе. Он вернул меня. И снова адская боль…
Примерно через полчаса я родила своего самого красивого мальчика! Весом 3 320 граммов, и ростом 55 см.
– Смотреть будете? – холодно спросили меня.
– Конечно! Дайте его мне!
“Я обняла своё сокровище. Это был мой долгожданный малыш. Он был толстенький и с пухлыми щёчками, как пупсик. Глазки его были закрыты, он будто просто спал. И мне очень хотелось думать, что он просто спит. Но пришлось смириться с жестокой реальностью. Его сердечко не билось.
Кирюшу унесли, а я осталась тут, в родзале, и рядом была лишь моя старшая сестра, Юля. Через открытые двери послышался плач другого новорождённого… Родилась новая жизнь. Слёзы жгли мои щёки, будто кто-то лил на них кипяток.
Особенная колыбель
Ночь была тяжёлая. Не легче, чем предыдущая. Теперь страшно болело не тело, а душа! Я осталась одна. Всю ночь слышен плач малышей в отделении. Душераздирающий плач…
Ко мне больше никто ни разу не заходил до дня выписки – 4 июня.
Всех выписывают по очереди – с цветами, шариками, а главное – с живыми детьми!
Выписали и меня. Только с особенным свёртком на руках.
Дорога домой казалась бесконечной. Как назло за окном мелькали мамочки, гуляющие с колясками. Казалось, их было так много, как никогда.
Родительский дом. Старшие детки, ждавшие братика, в растерянности встречают нас. Дома так же тихо, светло и очень чисто. В большой комнате на столе стоят ромашки и крошечный гробик, теперь это колыбель для моего малыша.
Прощание, похороны – всё как в тумане.
***
При выписке оказалось, что документы из моей карты исчезли. Ни результатов УЗИ, ни КТГ, которые мне делали в роддоме – всё исчезло! Оказалось, что роддом просто списал всю вину на врача ЖК, которая вела мою беременность. Они бессовестно написали в выписке, что я поступила уже с мёртвым ребёнком! Врач, с которой так жестоко обошлись, позвонила мне в панике, я ей рассказала всё, как было на самом деле.
Конечно же, это было очень больно. Мне предстоял не один год физического, психологического и эмоционального восстановления.
Я не знаю, как я не лишилась рассудка после этих адских болей, передозировки препаратов, судорог, такого отношения и всего, что пришлось пережить.
Не знаю, можно ли восстановиться до конца после всего пережитого. Пишу и плачу… Всё болит, будто это было вчера…
