Моя первая дочка родилась в срок и здоровой. После её появления я пыталась забеременеть снова долгих семь лет. Одним прекрасным вечером я сделала тест, и моей радости не было границ. Две! Две полоски! На утро побежала сдавать кровь на ХГЧ – беременность подтвердилась. Какое это счастье: первые шевеления, животик растёт…

Но 15 июня 2020 года в 2 часа ночи у меня отошли воды. Я не сразу поняла, что это воды – в первую беременность мне делали амниотомию. Срок совсем маленький – 26 недель. Звоню в скорую, говорю, что отходят воды, а мне в ответ:

— А как вы поняли, что это воды?

— Потому что не заканчиваются, — ответила я.

Я сразу вышла на улицу, дождалась скорую, меня отвезли в роддом.

На кресле меня осмотрела врач и холодным голосом сказала, что будем сегодня рожать. Отправили в предродовую палату и – тишина. Я осталась сама с собой, никто не подходил до 8 утра.Я только лежала с КТГ и плача молилась, чтобы с доченькой было всё хорошо. Утром поставили укол для раскрытия лёгких у малышки и отправили на УЗИ, которое показало, что вод уже не осталось совсем. Собрался целый консилиум всех врачей — от неонатологов до заведующего отделения. Заведующий гинекологии сказал, что времени ждать нет, нужно срочно делать кесарево сечение.

В 10:45 того же дня на свет появилась моя малышка. Мию сразу перевели в реанимацию, на аппарат ИВЛ. Только на следующий день мне разрешили к ней спуститься. Маленький котёночек 860 граммов и 31 сантиметр, она лежала с трубочками по всему телу… И такая боль охватила меня от мысли, что я виновата, что не смогла доносить свою доченьку.

Я каждый день приходила к ней раз в три часа, даже ночью, приносила молочко, её кормили по одному миллилитру за раз. Через пять дней меня выписали, а Мия осталась в реанимации. Я звонила каждый день утром и вечером, её состояние было стабильно тяжёлым. Однажды я спросила заведующую отделением, нельзя ли мне окрестить малышку. Она ответила, что не только можно, а даже нужно. В этот же день я договорилась с батюшкой и мы поехали в больницу. Во время крещения я стояла рядом, говорила с ней, и она открыла глазки в первый раз. Неонатолог говорила, что доченька ещё ни разу глазки не открывала.

“29 июня в три утра меня разбудил звонок на мобильный. Обычно я сплю и ничего не слышу, а тут с первого гудка услышала, беру трубку: «Здравствуйте, это детская реанимация. Состояние ребёнка критическое, приезжайте прощаться.

Я за пару минут собралась и выбежала из дома. Уже через десять минут я была в больнице. Моя малышка лежала в кувезе, врачи пытались её реанимировать. Тогда мне первый раз разрешили дотронуться до неё. Я стояла, держа её одной рукой за головушку, другой – за животик. Через полчаса после моего приезда у неё остановилось сердечко. Я была рядом, и в этот момент закончилась и моя прежняя жизнь.

Старшая дочка помогала мне прийти в себя. Это так больно терять своего ребёнка: как будто часть сердца вырвали, и её уже никак не восстановить.