“«Мне бы быть звездой
Той, что над тобой
Видеть, что ты рядом
И что живой…………»
Эта история о моем младшем сыне – грустная и несправедливо короткая. Его зовут Никита. Мы называем его Никó. Наш маленький Никó…
Путь
К материнству я шла долго, и путь мой был непростым. В 26 лет я достаточно быстро забеременела, но на 12 неделе случился выкидыш. Чистка, пустота, боль. Развод. Через 5 лет – новый брак. Беременность не наступала в течение 2 лет, вторичное бесплодие.
Мне уже 33. ЭКО. Неудача. Боль, пустота, отчаяние и минус 400 тысяч рублей. В следующем же цикле неожиданно наступила естественная беременность, но на 6 неделе она перестала развиваться. Мы прошли обследование в двух крупных городах, и причина неудач так и не была установлена. Нам говорили: «Всё хорошо, пробуйте». И мы пробовали.
Мне 34. Снова естественная беременность и снова замирание в 5 недель. Через 3 месяца опять две полоски. УЗИ в 7 и 9 недель показывает, что всё хорошо. Мы радуемся. Есть надежда на счастливый исход. У нас будет малыш! Наконец-то! Но на 11 неделе УЗИ показывает отсутствие сердцебиения. Замершая беременность. Снова чистка. Невроз с паническими атаками. Мы смиряемся, что у нас не будет детей. Принимаем это. Учимся с этим жить.
Мне 35. Положительный тест. Мне страшно. Лениво собираю пакет в больницу: халат, полотенце, тапочки. Пусть стоит. Он скоро мне понадобится… Успешно прохожу одно УЗИ за другим, позади три скрининга. Я всё ещё не верю. Лежу в операционной под анестезией, у меня из живота достают 4-килограммового пацана. Он кричит. Я не верю. Неужели всё хорошо? Это правда со мной?! Так появился на свет наш старший сын. Слава Богу за него!
Мне 38. Мы хотим ещё детей, беременность наступает в течение года. Я прохожу несколько УЗИ, сдаю анализы, позади первый скрининг. Всё хорошо, малыш здоров. На 15 неделе узнаем, что это мальчик. Как и хотели! Имя у нас было выбрано заранее. С того момента мы называли его Никитой. На 17 неделе я стала чувствовать шевеления. Теперь у нас был прямой контакт, и тревог стало меньше. Я расслабилась, успокоилась. Я точно знала, что всё будет хорошо.
“Но в 18 недель ночью у меня отходят воды. Меня увозят в больницу. Прогноз врачей категорически неблагоприятный. Нужно вызывать роды. Нико шевелится в животе и ни о чем не подозревает. Он не знает, что через несколько дней умрёт. Либо в родах, либо в животе, без вод. Каждый его толчок разрывает мне сердце. Почему? Почему мой здоровый ребёнок должен умереть? Неужели мне мало досталось в этой жизни?
Однажды я расплакалась при заведующей. Она пристыдила меня: «Что вы плачете? Вы же взрослая женщина!» И правда, чего это я? Подумаешь, ребёнок умирает. Мой ребёнок! Пустяки…
Роды в тишине
Три дня я отказывалась от стимуляции родов. Шевеления стали редкими. Мой маленький мальчик умирал во мне. После общения с двумя священниками и независимым православным гинекологом я сдалась. Шансов нет. Началась стимуляция родов. Схватки длились 13 часов. Мой организм яро сопротивлялся и не хотел рожать. Я озверела от боли, рычала, как раненная медведица.
Промучившись 13 часов, я поняла, что схватки закончились. Просто закончились и всё. Врач сказала: «Поспи. Завтра продолжим». Нет, нет, нет. Я не смогу, я не выдержу… Утром позвали на кресло и ввели 4 таблетки. Мысль о схватках приводила меня в ужас. Мне хотелось убежать из больницы, спрятаться под кроватью, раствориться в воздухе. До обеда схватки были редкими и слабыми, я их практически не ощущала. Мне стало казаться, что роды не наступят никогда, и всё закончится малым кесаревым – худший из возможных вариантов. Ничто не предвещало – но начало тужить. Каталка, операционная, три потуги. Малыш выскользнул из меня. Тишина. Гнетущая, зловещая. Липкое дыхание смерти.
— Мальчик? – спросила я.
Медсестра кивнула.
— Покажите, — я хотела увидеть его.
Врач сказала, что сначала нужно родить послед. Пять потуг и капельница с окситоцином в вену.
— Покажите! — снова попросила я.
— Ребёнка уже унесли.
Подлежит утилизации
Меня привезли в палату. Я не плакала и ничего не чувствовала. Как будто меня заморозили. Всю ночь мне казалось или снилось, что у моей кровати стоит маленький мальчик.
Я лежала в палате с беременными. Они обсуждали, как забавно малыши в их беременных животах кувыркались во время УЗИ. Я представляла, как наматываю на руку длинные волосы одной из них и бью её головой о спинку кровати. На третий день мне сделали УЗИ и сообщили, что нужно делать чистку. Снова операционная, наркоз… Вечером грудь потяжелела и налилась. Пришло молоко. Я встала с кровати и обнаружила, что не могу наступать на левую ногу. Почему-то именно в этот момент у меня сдали нервы. Хромая, истекающая кровью, с полной грудью никому не нужного молока, не увидевшая своего умершего сына, я ушла из больницы.
Нам не разрешили похоронить малыша. По закону ребёнок, рожденный до 22 недель, считается «плодом» и «подлежит утилизации». Утилизации, понимаете? Это какая-то особая форма издевательства над родителями? Вроде как вас недостаточно размазало по асфальту, поэтому грузовик проедет по вам ещё раз.
Как пережить горе
Прошло уже некоторое время с тех пор, как мой младший сын пришел в этот мир и покинул его. Я не знаю, как пережить это горе. Я с ним живу. Что помогает мне не сломаться:
- Слушать песню Гурченко «Мой сын» и плакать.
- Каждый год в день рождения Нико всей семьёй отпускать в небо белые шарики.
- Осознавать, что я — мама двоих детей, а Нико –член нашей семьи. Говорить о нем в семье, в соцсетях; рассказывать о нем на специальных ресурсах.
- Делать что-то для своего Ангела. Например, участвовать в акции фонда «Свет в руках» Росток памяти.
- Иметь дома что-то материальное, напоминающее о малыше. Что-то, что можно взять в руки. Фото с УЗИ или пинетки. У нас это семейное фото с цветным дымом. Счастливый момент, когда мы узнали, что у нас будет второй сын.
- Верить, что Нико спит на мягком облачке, играет с другими малышами-ангелами и слышит, когда я говорю с ним.
- Книга «Посмотри на него» Анны Старобинец.
- Истории других мам.
Чем больше времени проходит, тем более светлыми становятся мои воспоминания. Дети стóят этих страданий. Спасибо, что был с нами, сынок.
