Фонд «Свет в руках» бережно сопровождает на пути к родительству. Мы понимаем, что Путь каждого родителя уникален. Фонд оказывает психологическую и информационную поддержку родителям на этапе планирования, вынашивания беременности, родов и в послеродовом периоде. Особое внимание Фонд уделяет профилактике рисков и осложнений, а также реабилитации семьи после потери ребёнка независимо от возраста и давности потери.
И вот ночью мне снится какой-то сон, ничего особенного, но вдруг я хватаюсь за живот и кричу: «Я не чувствую шевелений!» Мгновение спустя я почувствовала, уже наяву, что из меня что-то полилось. Я резко проснулась и поняла, что в любом случае дело плохо – либо воды, либо кровь…
Мечта и страхи
Весной 2018 года я сначала почувствовала беременность на подсознательном уровне, а потом и увидела 2 полоски! Я не могла в это поверить, купила еще несколько разных тестов, и все они уверенно показывали, что я жду малыша. Нашему с мужем счастью не было предела.
На 5-6 неделе начался жуткий токсикоз, от которого ничего не спасало, мне не становилось легче ни в больнице, ни дома, и он продолжался почти до 6 месяца. На 12 неделе я прошла первый скрининг, пол не удалось узнать из-за расположения пуповины, которая скрыла самое интересное, но это было не так важно, ведь малыш был здоров и нормально развивался. Но через пару дней ночью случилось небольшое кровотечение, из-за чего у меня чуть не началась истерика, но муж успокоил и отвез в больницу. На УЗИ выявили отслойку, но все обошлось. Тогда, в больнице, я узнала, что жду сына. Это была мечта всей моей жизни!
Но полностью отдаться радости и наслаждаться своим положением я не могла: непонятный страх поселился в моем сердце, и чем больше был срок, тем страшнее мне было.
На 22 неделе я пришла на второй скрининг, малыш весело брыкался, все было отлично, но выяснилось, что шейка матки коротка. Решили на всякий случай наложить швы. Позже два хороших врача в платных клиниках сказали, что такая длина шейки нормальна для первородящей, и швы в той ситуации были не нужны.
В роддоме меня так запугали, что могут начать подтекать воды, и никакие швы в этом случае не спасут, что мои страхи обрели колоссальные размеры. Мне все время снилось или мерещилось, что что-то вытекает. Я перерыла в интернете кучу информации о преждевременных родах и молилась о том, чтобы доносить до срока, когда малыш станет жизнеспособным.
И вот 28 недель, опять кровянистые выделения, врач женской консультации не стала ничего выяснять, просто дала направление в стационар. Но мне эти больницы уже изрядно надоели, так как кроме магнезии, но-шпы и свечей с папаверином больше я там ничего не получала. Я решила сходить на платное УЗИ, к одному из лучших врачей в городе, узнать, в чем дело. Причину мазни там не нашли, но сказали, что малыш соответствует 26 неделе, а не 28-й. Живот у меня был очень маленьким, что тоже насторожило врача УЗИ. Но я себя успокаивала тем, что мой врач наверняка предупредил бы об угрозе.
Я тянула с больницей, надеясь, что врач все же ошибся, очень сильно не хотелось туда, будто чувствовала, что там случится что-то плохое.
Муж на тот момент был далеко, на заработках, а я поехала к родителям на несколько дней. Эти дни остались в моей памяти, как одни из самых прекрасных в моей жизни. Был октябрь, золотая осень, удивительно теплая, без дождей. Я наслаждалась природой, пиночками своего сыночка, который с самого начала шевелений, с 16-17 недель, был очень активным и никогда не уставал.
Такое мое блаженное состояние было как затишье перед бурей.
Было чувство, будто надо мной сгущаются тучи, но я привыкла к этим тревожным ощущениям и несмотря ни на что старалась радоваться каждому прожитому дню.
Я много слушала музыку. В то время моими любимыми композициями были «Прощай» и песня той же группы, которая начиналась со слов «Я обещаю вернуться, никогда-никогда». Тогда я не придавала значения этим словам, но позже я долгие месяцы в панике быстро переключала их, когда слышала.
Страшный сон
Ночью мне приснился страшный сон, я резко проснулась и почувствовала, что из меня что-то полилось… Это была кровь, алая кровь. Я лежала, боясь шевельнуться, и молила Бога спасти моего сына.
Утром я поехала на такси в роддом. УЗИ и КТГ были в норме. Меня решили оставить там, кровотечение остановили, но через пару дней оно началось вновь. Меня повезли на каталке в родзал к врачам, там осмотрели, поставили капельницы и оставили на какое-то время.
И в этот раз все обошлось. Меня спустили обратно в палату, где я провела еще несколько дней. Три дня подряд я ходила на УЗИ, там не могли найти причину, на третий день все же отыскали маленькую отслойку в самом верху живота, под грудью. Я даже немного успокоилась, думала, что главное — нашли причину, отслойка совсем маленькая, и в этот раз магнезия поможет. И раз я под присмотром врачей, все будет хорошо, мне окажут помощь. Если бы я знала тогда, к чему эта маленькая отслойка приведет…
27 октября, воскресенье. Срок 30 недель и 3 дня, весь день немного тянул живот, который немного округлился за эти дни. Перед сном, как обычно, КТГ, все отлично, я легла спать. После полуночи я проснулась, сходила в туалет, легла и почувствовала то, чего я все это время боялась. У меня пошла кровь. Моей беременности пришел конец.
Я нажала кнопку вызова медсестры, меня уложили сразу на каталку. Малыш сильно толкался, и это давало мне надежду на благополучный исход. Кровь не останавливалась, мне стало реально страшно. Я, обычно сдержанная и никогда не плакавшая на людях, зарыдала.
Меня осмотрели, и сквозь туман я услышала, что воды отходят и слово «отслойка». Тут же стали готовить операционную. Уже на столе, во время укола в спину я успела
набрать номер свекрови (мамы у меня нет, она умерла во время родов из-за тромба). Обычно свекровь на ночь ставит телефон на беззвучный режим, но в тот день она как будто что-то чувствовала и не спала. Я только успела в двух словах объяснить, что меня готовят к операции, как у меня отобрали телефон и начали ждать, пока ноги онемеют.
Я продолжала плакать и спросила, есть ли шанс у ребенка, но ответом была тишина. Все отводили глаза. Потом меня отключили.
Очнувшись, я долго приходила в себя. Разговаривать не было сил, и почти до обеда я не знала, где мой мальчик, и жив ли он вообще. Оказалось, живой, в реанимации, в тяжелом состоянии. Как только я встала на ноги, шатаясь, держась за санитарку, пошла к нему. Он был совсем маленьким – всего 980 грамм, 39 см. Он был очень красивым и очень худеньким. Самый маленький размер подгузника ему доходил почти до груди. Сам он не дышал, по шкале Апгар – всего 2 балла. Во рту были две трубки. Мне не дали его сфотографировать. Когда я достала телефон, начали ругаться и угрожать, что больше не пустят меня к нему. У меня не было сил и желания с ними спорить, но простить этого я им не могу. Ведь муж так и не увидел его.
На второй день ему как будто стало лучше, он открыл глазки, мне разрешили гладить его через отверстия в кувезе, и он крепко держал мой палец своими маленькими ручонками. Я старалась не плакать, но слезы текли сами. Я просила его держаться, ведь мы столько всего прошли вместе, осталось совсем чуть-чуть, и все будет хорошо.
На третий день я зашла к врачу-неонатологу, спросила, нет ли улучшений. Мне сказали, что нет. Тогда я спросила про ухудшения. Оказалось, у него ночью и утром кровил желудок, питание не усваивалось, что органы еще недозрелые и не готовы к жизни вне моего тела. И они делают все от них зависящее, ну а в том, что у него низкая масса тела, виновата я, так как это у меня не все в порядке со здоровьем. Расстроенная вернулась в палату, где помимо меня были еще две мамы. Я не могла допустить мысли, что могу его потерять. Я смотрела, как этим женщинам приносят деток, как они кормят их, и так мечтала, чтобы и мне приносили мое сокровище.
В тот день у меня появилось молоко, это было необыкновенное чувство. Я – мама… Но мою радость омрачили тем, что моему мальчику не пригодится грудное вскармливание, и предложили подавить лактацию таблетками.
Прощание
Вечером меня вызвали в реанимацию. Сердце сжалось, и я на ватных ногах пошла по знакомому маршруту. В кабинете я увидела другого, незнакомого мне, совсем молодого врача, не успевшего очерстветь и стать циничным. Он с очень расстроенным лицом и дрожащим голосом сказал, что они сделали все, что могли, и что я могу побыть с ним. Я спросила: «Неужели все? Неужели ничего нельзя поделать?” Он покачал головой, сказал, что малышу осталось жить минут 20.
Я подошла к кувезу. Сын был весь черненький, из ротика вытекала струйка темной крови. Вся аппаратура была выключена, кроме вентиляции легких. Он прерывисто дышал, глазки были закрыты. Рядом весело болтали и смеялись медсестры. Я спросила у одной: «Неужели ничего нельзя сделать?». Она просто ответила, что нет, и отвернулась, продолжая болтать дальше.
Я гладила его лицо, ручки, пытаясь запомнить ощущения, как в бреду повторяя: «Сыночек, маленький мой, пожалуйста, не умирай, пожалуйста, не уходи».
Когда смысл моих слов дошел до меня, я схватилась за голову и заплакала. Я не кричала, не выла, ведь рядом спали другие детки. Это ужасное чувство безысходности, беспомощности, когда ничего не можешь сделать, хуже, наверное, всех чувств на свете. Я долго не могла простить себя за то, что тогда не додумалась попросить у врача разрешения взять ребенка на руки, поцеловать, попрощаться. Хотя, возможно, мой разум специально не принял такого решения, чтобы не было еще больнее.
Санитарка помогла мне вернуться в свое отделение, спросила, где моя палата. Я сказала, что не хочу туда. Осталась в конце коридора, позвонила мужу, сестре, свекрови, опять мужу. Я проклинала врачей, себя, Бога. У меня не было сил стоять, и я села прямо на кафельный пол. Было наплевать на холод, на боль в области шва. Хотелось поддержки, но никто ко мне не подошел. Мамочки выглядывали из палат и быстро заходили обратно. Медсестры не обращали внимания. Мои родственники звонили своим знакомым из персонала перинатального центра, чтобы те посмотрели за мной, дали успокоительные. Одна медсестра принесла пару таблеток глицина и пыталась меня успокоить – мол, родишь еще. Мне тогда было 28, а передо мной была совсем молодая девчонка. Вот у нее была замершая, и через 3 месяца она была беременна снова. Но кесарево сечение и замершая на раннем сроке – не одно и то же!
Всю ночь я слышала крики детишек, их приносили и уносили, а я уже ничего не видела от слез. Меня не выписали в тот день, сказали, что только после УЗИ, которое сделают утром. Там сказали, что все хорошо. Я была зла даже на свою матку за то, что она, видно, успокоилась, наконец избавившись от своей ноши.
Выписали меня только к вечеру, сына уже похоронили. Муж не успел, хоть и вылетел рано утром, так как был слишком далеко. Он так и не смог до конца осознать, что случилось. Он поддерживал меня как мог. Не давал мне плакать, и сам держался. Вскоре он просто принял это и отпустил.
Поддержка
Первые 3 месяца прошли как один бесконечный серый день. Для меня огромным спасением стал фонд «Свет в руках». Я просто окунулась в эти истории, прочла все с самого начала. Потом я прочла известную в нашем особенном кругу книгу Анны Старобинец «Посмотри на него» и книги Майкла Ньютона «Путешествия души» и «Приключения души».
Прошло больше года, а мне кажется, что это все было только вчера. Все это время я постоянно вспоминала, что делала год назад, какой был срок. Всё, что осталось от моей беременности – это рубец от кесарева сечения и УЗИ снимки малыша на 12 и 22 неделе.
Я узнала причину моей потери – наследственная тромбофилия и АФС. Я говорила врачу в женской консультации про возможную наследственность, но она не придала этому значения. Видимо, недостаточно компетентна в этих вопросах.
Мне разрешили беременеть не через 2-3 года, как сказали в роддоме, а как только анализы придут в норму, так как шов в норме. Но пока, видимо, не время. Я знаю, что вина – очень разрушающее чувство, но все же часто прошу прощения у своего сыночка Амира за все. Мне кажется, я могла бы сделать больше, если бы обратилась к другому врачу, если бы сдала дополнительные анализы. Таких «если бы» великое множество.
Я верю, что малыш ко мне вернется, но уже в живом и здоровом теле. И мы всё начнем сначала. И не будет больше печального конца.
Поделиться
Фонд «Свет в руках» ведет активную работу в нескольких направлениях для родителей, столкнувшихся с потерей малыша:
Каждое из направлений требует отдельного бюджета и координатора.
Пожалуйста, подпишитесь на ежемесячные пожертвования в поддержку наших программ. Сумма может быть любой: 50, 100, 300 руб. Если фонд получает регулярные пожертвования, он может помогать большему количеству людей.
Поддержать ФондБИК 044525225
Наименование банка: ПАО Сбербанк
Корреспондентский счет 30101810400000000225
Расчетный счет 40703810938000006570
Наименование получателя БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ ФОНД ПОМОЩИ РОДИТЕЛЯМ В ТРУДНОЙ ЖИЗНЕННОЙ СИТУАЦИИ “СВЕТ В РУКАХ”
ИНН получателя 7743203821
Cookie | Duration | Description |
---|---|---|
cookielawinfo-checkbox-analytics | 11 months | This cookie is set by GDPR Cookie Consent plugin. The cookie is used to store the user consent for the cookies in the category "Analytics". |
cookielawinfo-checkbox-functional | 11 months | The cookie is set by GDPR cookie consent to record the user consent for the cookies in the category "Functional". |
cookielawinfo-checkbox-necessary | 11 months | This cookie is set by GDPR Cookie Consent plugin. The cookies is used to store the user consent for the cookies in the category "Necessary". |
cookielawinfo-checkbox-others | 11 months | This cookie is set by GDPR Cookie Consent plugin. The cookie is used to store the user consent for the cookies in the category "Other. |
cookielawinfo-checkbox-performance | 11 months | This cookie is set by GDPR Cookie Consent plugin. The cookie is used to store the user consent for the cookies in the category "Performance". |
viewed_cookie_policy | 11 months | The cookie is set by the GDPR Cookie Consent plugin and is used to store whether or not user has consented to the use of cookies. It does not store any personal data. |
Agent321
2 Комментарии
Сколько раз я себя истязала этими”если бы”… Как я вас понимаю… Чувство вины не отпускает…
Бесконечная цепочка, что я могла бы сделать иначе… и адская боль от каждой такой мысли. Я тоже верю, что мой малыш ещё вернётся ко мне. Скорблю вместе с вами. Держитесь!