“Ты мне, конечно, важна, но ребенок важнее”

Шел 2013 год. Мы с мужем забеременели и были очень счастливы, у нас все было очень хорошо. Беременность моя проходила прекрасно. У меня были идеальные анализы, УЗИ, прекрасное самочувствие. Рос животик, все как должно быть. Никаких беспокойств, отслоек, сохранений, дополнительных лекарств. Роды пришли вовремя, т.е. ребенок был доношен, состоялись вполне удачно, и ребенку дали 8-9 Апгар. Все обследования в роддоме мой ребенок мой прошел успешно. Это была девочка, ее звали Соня, Софья. Нас выписали домой.

Нас выписали домой, и через некоторое время у ребенка поднялась температура до 38,4.

А я попала в больницу. После родов врачи не заметили у меня остатки плацентарной ткани на УЗИ, и у меня началось сильное воспаление. Из-за него у меня, у которой никогда не было проблем со здоровьем, появилась хроническое заболевание.

Я в больнице, с ребенком папа и бабушка - моя мама. Через два дня мне сообщают, что у ребенка температура, и ее везут в патологию новорожденных. В среду ее увезли, в четверг начали обследовать и лечить, в пятницу - улучшение, в субботу она в реанимации, в воскресенье она впала в кому. И потом она умерла. У меня нет ни одного анализа, ни одного документа, ни одного диагноза, ни одного заключения о том, что произошло. Диагноз, который нам сообщала заведующая реанимацией, менялся каждый день. Получается, врачи сами не знали, от чего лечили. И лечили ли вообще? Вся тяжесть ситуации заключается в том, что ты выносила здорового ребенка, все 9 месяцев все было прекрасно, а потом что-то произошло, и он погиб.

Надо сказать, что это был роддом в городе Набережные Челны. У меня там живет мама, и мы приняли решение на время родов и время после них переехать туда, чтобы быть в кругу семьи, дышать свежим воздухом, питаться хорошими продуктами. Здесь, в Москве, у нас с мужем никого нет. Там есть перинатальный центр областного значения. Хороший, с новым оборудованием. Мне казалось, что нет ничего сложного в том, чтобы принять роды здорового ребенка у здоровой женщины. У меня было все прекрасно со здоровьем, и не было ни единой мысли, что что-то может пойти не так.

Возможно, это была больничная инфекция. Может быть, если бы я была рядом с дочкой и кормила ее молоком, она бы справилась...

Мой врач признался мне потом, что на финальном УЗИ он видел у меня остатки плаценты. Почему он не связал воедино остатки плаценты и мою температуру и выписал меня?...

Мы получили много слов поддержки от друзей и родственников. Все близкие очень переживали. Для мужа это был большой удар, я знаю, хотя мы никогда об этом не разговаривали. Один раз я спросила его: «Хочешь ли ты об этом поговорить?», он сказал: «Нет».  Но я знаю, я видела, как ему было плохо. Я лежала в больнице, а на него и родителей легла вся забота о ребенке, все переговоры по ритуальными услугам, общение с моргом, врачами.

Вскоре после этого, немного оправившись, мы вернулись обратно в Москву, что бы снова зажить своей жизнью. И я уже знала, что мы никуда отсюда не уедем.

У меня были разные мысли, в том числе и религиозного характера. Был момент ярко выраженной набожности. И мы даже думали венчаться. Но я проанализировала ситуацию, и отношения с господом ухудшились – мысли о том, насколько это несправедливо, не отпускают меня до сих пор.  К психологу за помощью я не обращалась, никогда не ходила к психологу. Что он мне скажет? Так случилось. Мне не нужны слова утешения.

У меня есть хорошая жизненная позиция: «Все, что произошло, уже произошло». Она помогает мне идти дальше.

Есть свершившийся факт, его никак не исправить, его можно только пережить, насколько это возможно. Но слезами горю не поможешь. Поэтому всегда надо действовать, стремиться в будущее, пытаться что-то изменить.

По возвращению я испытывала своего рода психологическое давление, было желание компенсации. Думала, я сейчас рожу другого ребенка, и душа успокоится. На самом деле это неправильный путь. Не стоит идти по пути замещения.

Для начала я решила обследоваться. Для меня было важным найти врача, который на меня обратит внимание, не будет равнодушным. Было страшно даже начать, ведь непонятно, что именно надо обследовать. И я начала поиски, ходила туда-сюда, сдавала всевозможные анализы. Готовилась к новой беременности. Но через какое-то время я перестала что-либо делать в этом направлении, отпустив мысль о замещении. Прошло 3 года. И меня подстегнул муж, он первым поднял эту тему и спросил, когда же у нас будет ребенок. И я поняла, что, если даже муж уже готов, раз он произнес эту фразу вслух, то надо как-то взять себя в руки и продолжать действовать. По началу мы все планировали, высчитывали дни. Потом мы расслабились, и все само собой произошло. Наступила вторая беременность.

Новая беременность была наполнена тревожностью. И, конечно, самый тяжелый момент -  психологический. Но я старалась держать себя в руках.

Опять беременность проходила нормально. Не было никаких явных угроз, я просто стала задавать больше вопросов.

Мне посоветовали НИИ им. Кулакова. Я пошла к определенному доктору, и, как многие знают, там всегда много людей, очереди. Я высидела всю очередь, под конец я осталась совершенно одна, доктор вышел и сказал: «Ну, что ты тут делаешь? Я не могу тебя принять. У меня перебор с контрактами.» Я разрыдалась. Обидно такое слышать, когда видишь, что друзья персонала то и дело без очереди проходят, а мне, действительно нуждающейся в квалифицированной помощи, - отказ. Я позвонила маме в слезах, и она начала опрос всех московских знакомых. Через какое-то время мы нашли другого врача в том же НИИ им. Кулакова. Мне было важно, чтобы она и провела беременность и приняла роды, чтобы она знала каждый мой микроб, и чтобы между нами установилось доверие.

Вторые роды прошли хорошо. Они были жесткие, т.е. никаких «водичка, приглушенный мягкий свет», ничего этого не было – врач была очень сконцентрирована на ребенке.

Она сказала: «Ты мне, конечно, важна, но ребенок важнее.»

Она держала меня за руку в течение родов, не отпускала. И выполняла свою задачу на все 100%. Все получилось самым лучшим образом. Очень мне там понравилось, даже не хотела уезжать! Настолько заботливо и внимательно ко мне все относились.

Родилась Ксения. Все страхи, которые вы можете себе представить, постоянно преследуют меня. Ставлю себе психологические отсечки: месяц, три месяца, шесть месяцев. В год для меня будет такая психологическая черта, когда я уже более-менее успокоюсь.

Несмотря на то, что произошла такая беда, я считаю, что ребенок - это очень естественно, это естественное продолжение семьи. Поэтому не нужно бояться попробовать снова.

Часто пары расстаются после такого потрясения. Я не понимаю, почему это происходит. Может, они просто не подходят друг другу? Ведь именно в этом весь смысл настоящих отношений - вместе и в горе, и в радости. У нас отношения никак не изменились после произошедшего, никак. Всякое, конечно, бывает, ведь мы самая обычная пара. Нашу потерю каждый переживал по-своему, но мы были вместе.

Про реакцию близких людей. Она была очень разная. Одни мои родственники звонили моей маме и ей сочувствовали, а со мной не связались ни разу. И когда я спросила, почему это произошло, они объяснили, что более взрослые люди острее переживают беду. Это так, но это же не их беда! Странная и обидная логика.

Еще у меня было ощущение, будто бы все хотят, чтобы я об этом забыла, как будто у меня просто был неудачный день. Но это невозможно. Сплин поет: «Думают люди в Ленинграде и Риме, что смерть - это то, что бывает с другими.» Когда ты соприкоснулся со смертью и несчастьем, пути назад нет: ты знаешь, что это бывает и что может случиться в любой момент.

А правильная реакция – это когда даже те люди, которых я не могу назвать близкими друзьями, писали мне поддерживающие сообщения: «Мы с тобой. Мы тоже плачем».

Потом я столкнулась с непониманием со стороны друзей, когда начала волноваться насчет своей второй беременности. Они мне говорили: «Ты не должна быть такой мнительной, не должна  допускать плохие мысли…». А мне хотелось им ответить: «Вы понимаете, я уже там была, я не могу делать вид, что этого не случилось. Нет никаких гарантий, что не случится снова.»

Для меня проще вообще ни с кем не делиться, потому что тебя скорее всего не поймут. Но я не обижаюсь на них, потому что у нас в обществе нет культуры сочувствия. Люди просто не знают, как выразить свои чувства, что сказать. Потому что это страшное горе, и найти правильные слова очень трудно.

Я решила, что надо взять себя в руки, собраться и сказать себе: «это другой ребенок, другая ситуация.»

Новый ребенок не виноват в том, что случилось. И нельзя проецировать на него весь свой ужас от той ситуации, все твои страшные переживания. Конечно, от страхов совсем избавиться нельзя. Но ребенок заслуживает радости первой встречи, радости общения, радости кормления. Это все ребенок должен получить, и он не должен находиться в тисках ужаса от пережитой беды. Когда я родила Ксению, и мне положили ее на грудь, я не сказала ей: «Привет! Добро пожаловать в этот мир!». Я спросила: «Что с ней? Какой вес? Все в порядке?». Получается, что из-за своих страхов ты обделяешь ребенка счастливыми моментами. Ребеночек заслуживает всю твою радость, все самое хорошее, что ты можешь ему дать, все счастье сразу и целиком. Я всем этого желаю!

Беседовала, фотографии: Наталья Драчинская

По статистике , каждая 6-я семья в России сталкивается с перинатальной утратой , потерей беременности и им нужна поддержка и помощь.

Наш фонд оказывает поддержку таким семьям: как мужчинам, так и женщинам – мы проводим группу поддержки родителей в Москве, организуем личную поддержку с профессиональными психологами, готовим и делаем доступными каждой семье материалы, которые могут поддержать в такой ситуации.

Нам нужны сейчас финансовые ресурсы на то, чтобы каждая семья, потерявшая ребенка, своевременно узнала о том, что они не одни, и они могут и должны просить о помощи. И получат ее.

Вы тоже можете помочь! Потому что даже совсем маленькая сумма денег вносит вклад в это большое дело. По всей стране семьи смогут узнать, что они не одни, что рядом есть люди, и они хотят их поддержать сейчас.

Помочь Фонду: СМС на номер 3434 со словами НЕОДНА пробел СУММА ПОЖЕРТВОВАНИЯ (например, НЕОДНА 500)

Помочь фонду